Verses and Versions(breadcrumbs are unavailable)

Mozart and Salieri

МОЦАРТ И САЛЬЕРИ MÓTSART I SAL’ÉRI
     Mozart and Salieri  
   
Сцена I STSÉNA I
   
(Комната.) (Kómnata.)
   
Сальери. Sal’éri.
   
Все говорят: нет правды на земле. Vse govoriát: net právdï na zemlé.
Но правды нет — и выше. Для меня No právdï net — i vïshe. Dlya menyá
Так это ясно, как простая гамма. Tak éto yásno, kak prostáya gámma.
Родился я с любовию к искусству; Rodílsya ya s lyubóviyu k iskússtvu;
Ребенком будучи, когда высоко Rebyónkom búduchi, kogdá vïsóko
Звучал орган в старинной церкви нашей, Zvuchál orgán v starínnoy tsérkvi náshey,
Я слушал и заслушивался — слезы Ya slúshal i zaslúshivalsya — slyózï
Невольные и сладкие текли. Nevól’nïe i sládkie teklí.
Отверг я рано праздные забавы; Otvérg ya ráno prázdnïe zabávï;
Науки, чуждые музыке, были Naúki, chúzhdïe muzïke, bïli
Постылы мне; упрямо и надменно Postïlï mne; upryámo i nadménno
От них отрекся я и предался Ot nih otryóksya ya i predalsyá
Одной музыке . Труден первый шаг Odnóy muzïke. Trúden pérvïy shag
И скучен первый путь. Преодолел I skúchen pérvïy put’. Preodolél
Я ранние невзгоды. Ремесло Ya ránnie nevzgódï. Remesló
Поставил я подножием искусству; Postávil ya podnózhiem iskússtvu;
Я сделался ремесленник: перстам Ya sdélalsya reméslennik: perstám
Придал послушную, сухую беглость Pridál poslúshnuyu, suhúyu béglost’
И верность уху. Звуки умертвив, I vérnost’ úhu. Zvúki umertvív,
Музыку я разъял, как труп. Поверил Muzíku ya raz’yál, kak trup. Povéril
Я алгеброй гармонию. Тогда Ya álgebroy garmóniyu. Togdá
Уже дерзнул, в науке искушенный, Uzhé derznúl, v naúke iskushyónnïy,
Предаться неге творческой мечты. Predát’sya nége tvórcheskoy mechtí.
Я стал творить; но в тишине, но в тайне, Ya stal tvorít’, no v tishiné, no v táyne,
Не смея помышлять еще о славе. Ne sméya pomïshlyát’ eshchyó o sláve.
Нередко, просидев в безмолвной келье Nerédko, prosidév v bezmólvnoy kél’e
Два, три дня, позабыв и сон, и пищу, Dva, tri dnya, pozabív i son, i píshchu,
Вкусив восторг и слезы вдохновенья, Vkusív vostórg i slyózï vdohnovén’ya,
Я жег мой труд и холодно смотрел, Ya zhyog moy trud i hólodno smotrél,
Как мысль моя и звуки, мной рожденны, Kak mïsl’ moyá i zvúki, mnoy rozhdyónnï,
Пылая, с легким дымом исчезали. Pïláya, s lyógkim dïmom ischezáli.
Что говорю ? Когда великий Глюк Chto govoryú? Kogdá velíkiy Glyuk
Явился и открыл нам новы тайны Yavílsya i otkrïl nam nóvï táynï
(Глубокие, пленительные тайны), (Glubókie, plenítel’nïe táynï),
Не бросил ли я всё, что прежде знал, Ne brósil li ya vsyo, chto prézhde znal,
Что так любил, чему так жарко верил, Chto tak lyubíl, chemú tak zhárko véril,
И не пошел ли бодро вслед за ним I ne poshyól li bódro vsled za nim
Безропотно , как тот , кто заблуждался Bezrópotno, kak tot, kto zabluzhdálsya
И встречным послан в сторону иную? I vstréchnïm póslan v stóronu inúyu?
Усильным , напряженным постоянством Usíl’nïm, napryazhyónnïm postoyánstvom
Я наконец в искусстве безграничном Ya nakonéts v iskússtve bezgraníchnom
Достигнул степени высокой. Слава Dostígnul stépeni vïsókoy. Sláva
Мне улыбнулась; я в сердцах людей Mne ulïbnúlas’; ya v serdtsáh lyudéy
Нашел созвучия своим созданьям. Nashyól sozvúchiya svoím sozdán’yam.
Я счастлив был: я наслаждался мирно Ya schástliv bïl: ya naslazhdálsya mírno
Своим трудом , успехом , славой; также Svoím trudóm, uspéhom, slávoy; tákzhe
Трудами и успехами друзей, Trudámi i uspéhami druzéy,
Товарищей моих в искусстве дивном. Továrishchey moíh v iskússtve dívnom.
Нет! никогда я зависти не знал, Net! nikogdá ya závisti ne znal,
О, никогда! — нижé, когда Пиччини O, nikogdá! — nizhé, kogdá Pichchíni
Пленить умел слух диких парижан, Plenít’ umél sluh díkih parizhán,
Нижé, когда услышал в первый раз Nizhé, kogdá uslíshal v pérvïy raz
Я Ифигении начальны звуки. Ya Ifigénii nachál’nï zvúki.
Кто скажет, чтоб Сальери гордый был Kto skázhet, chtob Sal’éri górdïy bïl
Когда-нибудь завистником презренным, Kogdá-nibúd’ zavístnikom prezrénnïm,
Змеей, людьми растоптанною, вживе Zmeyóy, lyud’mí rastóptannoyu, vzhíve
Песок и пыль грызущею бессильно? Pesók i pïl’ grïzúshcheyu bessíl’no?
Никто! . . А ныне — сам скажу — я ныне Niktó!.. A nïne — sam skazhú — ya nïne
Завистник. Я завидую; глубоко, Zavístnik. Ya zavíduyu; glubóko,
Мучительно завидую. — О небо! Muchítel’no zavíduyu. — O nébo!
Где ж правота, когда священный дар, Gde zh pravotá, kogdá svyashchénnïy dar,
Когда бессмертный гений — не в награду Kogdá bessmértnïy géniy — ne v nagrádu
Любви горящей, самоотверженья, Lyubví goryáshcheï, samootverzhén’ya,
Трудов, усердия, молений послан — Trudóv, usérdiya, moléniy póslan —
А озаряет голову безумца, A ozaryáet gólovu bezúmtsa,
Гуляки праздного? . . О Моцарт, Моцарт! Gulyáki prázdnogo?.. O Mótsart, Mótsart!
   
(Входит Моцарт.) (Vhódit Mótsart.)
   
Моцарт. Mótsart.
   
Ага! увидел ты! а мне хотелось Agá! Uvídel tï! a mne hotélos’
Тебя нежданной шуткой угостить. Tebyá nezhdánnoy shútkoy ugostít’.
   
Сальери. Sal’éri.
   
Ты здесь! — Давно ль? Tï zdes’! — Davnó l’?
   
Моцарт. Mótsart.
   
        Сейчас. Я шел к тебе,        Sey chas. Ya shyol k tebé,
Нес кое-что тебе я показать; Nyos kóe-chto tebé ya pokazát’;
Но, проходя перед трактиром, вдруг No, prohodyá peréd traktírom, vdrug
Услышал скрыпку. . . Нет, мой друг, Сальери! Uslïshal skrípku… Net, moy drug, Sal’éri!
Смешнее отроду ты ничего Smeshnée ótrodu tï nichegó
Не слыхивал. . . Слепой скрыпач в трактире Ne slïhival… Slepóy skrïpách v traktíre
Разыгрывал voi che sapete . Чудо! Razïgrïval voi che sapete. Chúdo!
Не вытерпел, привел я скрыпача, Ne vïterpel, privyól ya skrïpachá,
Чтоб угосить тебя его искусством. Chtob ugostít’ tebyá egó iskússtvom.
Войди! Voydí!
   
(Входит слепой старик со скрыпкой.) (Vhódit slepóy starík so skrïpkoy.)
   
Из Моцарта нам что-нибудь! Iz Mótsarta nam chtó-nibúd’!
   
(Старик играет арию из Дон-Жуана; Моцарт хохочет.) (Starík igráet áriyu iz Don-Zhuána; Mótsart hohóchet.)
   
Сальери. Sal’éri.
   
И ты смеяться можешь? I tï smeyát’sya mózhesh’?
   
Моцарт. Mótsart.
   
                    Ах, Сальери!                     Ah, Sal’éri!
Ужель и сам ты не смеешься? Uzhél’ i sam tï ne smeyósh’sya?
   
Сальери. Sal’éri.
   
                     Нет.                     Net.
Мне не смешно, когда маляр негодный Mne ne smeshnó, kogdá malyár negódnïy
Мне пачкает Мадону Рафаэля, Mne páchkaet Madónnu Rafaélya,
Мне не смешно, когда фигляр презренный Mne ne smeshnó, kogdá figlyár prezrénnïy
Пародией бесчестит Алигьери. Paródiey beschéstit Alig’éri.
Пошел, старик. Poshyól, starík.
   
Моцарт. Mótsart.
   
                    Постой же: вот тебе,                        Postóy zhe: vot tebé,
Пей за мое здоровье. Pey za moyó zdoróv’e.
   
(Старик уходит.) (Starík uhódit.)
   
                   Ты, Сальери,                     Tï, Sal’éri,
Не в духе нынче. Я приду к тебе Ne v dúhe nínche. Ya pridú k tebé
В другое время. V drugóe vrémya.
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    Что ты мне принес?                      Chtó tï mne prinyós?
   
Моцарт. Mótsart.
   
Нет — так; безделицу. Намедни ночью Net — tak; bezdélitsu. Namédni nóch’yu
Бессоница моя меня томила, Bessónitsa moyá menyá tomíla,
И в голову пришли мне две, три мысли. I v gólovu prishlí mne dve, tri mïsli.
Сегодня их я набросал. Хотелось Segódnya ih ya nabrosál. Hotélos’
Твое мне слышать мненье; но теперь Tvoyó mne slïshat’ mnén’e; no tepér’
Тебе не до меня. Tebé ne do menyá.
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    Ах, Моцарт, Моцарт!                     Ah, Mótsart, Mótsart!
Когда же мне не до тебя? Садись; Kogdá zhe mné ne do tebyá? Sadís’;
Я слушаю. Ya slúshayu.
   
Моцарт (за фортепиано). Mótsart (za fortepiáno).
   
                    Представь себе. . . кого бы?                       Predstáv’ sebé… kogó bï?
Ну, хоть меня — немного помоложе; Nu, hot’ menyá — nemnógo pomolózhe;
Влюбленного — не слишком, а слегка — Vlyublyónnogo — ne slíshkom, a slegká —
С красоткой, или с другом — хоть с тобой — S krasótkoy, ili s drúgom — hot’ s tobóy,
Я весел. . . Вдруг: виденье гробовое, Ya vésel… Vdrug: vidén’e grobovóe,
Незапный мрак иль что-нибудь такое. . . Nezápnïy mrak il’ chto-nibúd’ takóe…
Ну, слушай же. Nu, slúshay zhe.
   
(Играет.) (Igráet.)
   
Сальери. Sal’éri.
   
                   Ты с этим шел ко мне                     Tï s étim shyol ko mne
И мог остановиться у трактира I mog ostanovít’sya u traktíra
И слушать скрыпача слепого! — Боже! I slúshat’ skrïpachá slepógo! — Bózhe!
Ты, Моцарт, недостоин сам себя. Tï, Mótsart, nedostóin sam sebyá.
   
Моцарт. Mótsart.
   
Что ж, хорошо? Chto zh, horoshó?
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    Какая глубина!                     Kakáya glubiná!
Какая смелость и какая стройность! Kakáya smélost’ i kakáya stróynost’!
Ты, Моцарт, бог, и сам того не знаешь; Tï, Mótsart, bog, i sam togó ne znáesh’;
Я знаю, я. Ya znáyu, ya.
   
Моцарт. Mótsart.
   
                    Ба! право? может-быть. . .                     Ba! právo? Mózhet bït’…
Но божество мое проголодалось. No bózhestvo moyó progolodálos’.
   
Сальери. Sal’éri.
   
Послушай: отобедаем мы вместе Poslúshay: otobédaem mï vméste
В трактире Золотого Льва. V traktíre Zolotógo L’va.
   
Моцарт. Mótsart.
   
                    Пожалуй;                     Pozháluy;
Я рад. Но дай, схожу домой, сказать Ya rad. No day skhozhú domóy skazát’
Жене, чтобы меня она к обеду Zhené, chtóbï menyá oná k obédu
Не дожидалась. Ne dozhidálas’.
   
(Уходит.) (Uhódit.)
   

Сальери.

 Sal’éri.
   
                    Жду тебя; смотри ж.                      Zhdu tebyá; smotrí zh.
Нет! не могу противиться я доле Net! ne mogú protívit’sya ya dóle
Судьбе моей: я избран, чтоб его Sud’bé moéy: ya ízbran, chtob egó
Остановить — не то, мы все погибли, Ostanovít’ — ne to mï vse pogíbli,
Мы все, жрецы, служители музыки, Mï vsé, zhretsí, sluzhíteli muzíki,
Не я один с моей глухою славой. . . Ne ya odín s moéy gluhóyu slávoy…
Что пользы, если Моцарт будет жив Chto pól’zï, ésli Mótsart búdet zhiv
И новой высоты еще достигнет? I nóvoy vïsotí eshchyó dostígnet?
Подымет ли он тем искусство? Нет; Podïmet li on tem iskússtvo? Net;
Оно падет опять, как он исчезнет: Onó padyót opyát’, kak on ischéznet:
Наследника нам не оставит он. Naslédnika nam ne ostávit on.
Что пользы в нем? Как некий херувим, Chto pól’zï v nyom? Kak nékiy heruvím,
Он несколько занес нам песен райских, On néskol’ko zanyós nam pésen ráyskih,
Чтоб возмутив бескрылое желанье Chtob, vozmutív beskrïloe zhelán’e
В нас, чадах праха, после улететь! V nas, chádah práha, pósle uletét’!
Так улетай же! чем скорей, тем лучше! Tak uletáy zhe! chem skoréy, tem lúchshe.
   
Вот яд, последний дар моей Изоры. Vot yad, poslédniy dar moéy Izórï.
Осьмнадцать лет ношу его с собою — Os’mnádtsat’ let noshú egó s sobóyu —
И часто жизнь казалась мне с тех пор I chásto zhízn’ kazálas’ mne s teh por
Несносной раной, и сидел я часто Nesnósnoy ránoy, i sidél ya chásto
С врагом беспечным за одной трапезой S vragóm bespéchnïm za odnóy trapézoy
И никогда на шопот искушенья I nikogdá na shyópot iskushén’ya
Не преклонился я, хоть я не трус, Ne preklonílsya ya, hot’ ya ne trus,
Хотя обиду чувствую глубоко, Hotyá obídu chúvstvuyu glubóko,
Хоть мало жизнь люблю. Всё медлил я. Hot’ málo zhizn’ lyublyú. Vsyo médlil ya.
Как жажда смерти мучила меня, Kak zházhda smérti múchila menyá,
Что умирать? я мнил: быть может, жизнь Chto umirát’? ya mnil: bït’ mózhet, zhizn’
Мне принесет незапные дары; Mne prinesyót nezápnïe darï;
Быть может, посетит меня восторг Bït’ mózhet, posetít menyá vostórg
И творческая ночь и вдохновенье; I tvórcheskaya noch’ i vdohnovén’e;
Быть может, новый Гайден сотворит Bït’ mózhet, nóvïy Gáyden sotvorít
Великое — и наслажуся им. . . Velíkoe — i naslazhúsya im…
Как пировал я с гостем ненавистным, Kak pirovál ya s góstem nenavístnïm,
Быть может, мнил я, злейшего врага Bït’ mózhet, mnil ya, zléyshego vragá
Найду; быть может, злейшая обида Naïdú; bït’ mózhet, zléyshaya obída
В меня с надменной грянет высоты — V menyá s nadménnoy gryánet vïsotí—
Тогда не пропадешь ты, дар Изоры. Togdá ne propadyósh’ tï, dar Izórï.
И я был прав! и наконец нашел I ya bïl prav! i nakonéts nashyól
Я моего врага, и новый Гайден Ya moegó vragá, i nóvïy Gáyden
Меня восторгом дивно упоил! Menyá vostórgom dívno upoíl!
Теперь — пора! заветный дар любви, Tepér’ — porá! zavétnïy dar lyubví,
Переходи сегодня в чашу дружбы. Perehodí segódnya v cháshu drúzhbï.
   
   
Сцена II STSÉNA II
   
(Особая комната в трактире; фортепиано.) (Osóbaya kómnata v traktíre; fortepiáno.)
   
Моцарт и Сальери за столом. MÓTSART i SAL’ÉRI za stolóm.
   
Сальери. Sal’éri.
   
Что ты сегодня пасмурен? Chto tï segódnya pásmuren?
   
Моцарт. Mótsart.
   
                   Я? Нет!                  Ya? Net!
   
Сальери. Sal’éri.
   
Ты, верно, Моцарт, чем-нибудь расстроен? Tï, vérno, Mótsart, chem-nibúd’ rasstróen?
Обед хороший, славное вино, Obéd horóshiy, slávnoe vinó,
А ты молчишь и хмуришься. A tï molchísh’ i hmúrish’sya.
   
Моцарт. Mótsart.
   
                    Признаться,                     Priznát’sya,
Мой Requiem меня тревожит. Moy Requiem menyá trevózhit.
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    А!                     A!
Ты сочиняешь Requiem ? Давно ли? Tï sochinyáesh’ Requiem? Davnó li?
   
Моцарт. Mótsart.
   
Давно, недели три. Но странный случай. . . Davnó, nedéli tri. No stránnïy slúchay…
Не сказывал тебе я? Ne skázïval tebé ya?
   
Сальери. Sal’éri.
   
                Нет.                 Net.
   
Моцарт. Mótsart.
   
                    Так слушай.                     Tak slúshay.
Недели три тому, пришел я поздно Nedéli trí tomú, prishyól ya pózdno
Домой. Сказали мне, что заходил Domóy. Skazáli mne, chto zahodíl
За мною кто-то. Отчего — не знаю, Za mnóyu któ-to. Otchegó — ne znáyu,
Всю ночь я думал: кто бы это был? Vsyu noch’ ya dúmal: kto bï éto bïl?
И что ему во мне? Назавтра тот же I chto emú vo mne? Nazávtra tot zhe
Зашел и не застал опять меня. Zashyól i ne zastál opyát’ menyá.
На третий день играл я на полу Na trétiy den’ igrál ya na polú
С моим мальчишкой. Кликнули меня; S moím mal’chíshkoy. Klíknuli menyá;
Я вышел. Человек, одетый в черном, Ya vïshel. Chelovék, odétïy v chyórnom,
Учтиво поклонившись, заказал Uchtívo poklonívshis’, zakazál
Мне Requiem и скрылся. Сел я тотчас Mne Requiem i skrïlsya. Sel ya tótchas
И стал писать — и с той поры за мной I stal pisát’ — i s toy porí za mnóyu
Не приходил мой черный человек; Ne prihodíl moy chyórnïy chelovék;
А я и рад: мне было б жаль расстаться A ya i rad; mne bïlo b zhal’ rasstát’sya
С моей работой, хоть совсем готов S moéy rabótoy, hot’ sovsém gotóv
Уж Requiem . Но между тем я. . . Uzh Requiem. No mézhdu tem ya…
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    Что?                     Chto?
   
Моцарт. Mótsart.
   
Мне совестно признаться в этом. . . Mne sóvestno priznát’sya v étom…
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    В чем же?                     V chyom zhe?
   
Моцарт. Mótsart.
   
Мне день и ночь покоя не дает Mne den’ i noch’ pokóya ne dayót
Мой черный человек. За мною всюду Moy chyórnïy chelovék. Za mnóyu vsyúdu

Как тень он гонится. Вот и теперь

 Kak ten’ on gónitsya. Vot i tepér’
Мне кажется, он с нами сам-третей Mne kázhetsya, on s námi sam-tretéy
Сидит. Sidít.
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    И, полно! что за страх ребячий?                     I, pólno! chto za strah rebyáchiy?
Рассей пустую думу . Бомарше Rasséy pustúyu dúmu. Bomarshé
Говаривал мне: «Слушай, брат Сальери, Govárival mne: “Slúshay, brat Sal’éri,
Как мысли черные к тебе придут, Kak mïsli chyórnïe k tebé pridút,
Откупори шампанского бутылку, Otkúpori shampánskogo butílku
Иль перечти Женитьбу Фигаро». Il’ perechtí Zhenít’bu Figaró.”
   
Моцарт. Mótsart.
   
Да! Бомарше ведь был тебе приятель; Da! Bomarshé ved’ bïl tebé priyátel’;
Ты для него Тарара сочинил, Tï dlyá negó “Tarára” sochiníl,
Вещь славную. Там есть один мотив. . . Veshch’ slávnuyu. Tam est’ odín motív…
Я все твержу его, когда я счастлив. . . Ya vsyo tverzhú egó, kogdá ya schástliv…
Ла ла ла ла. . . Ах, правда ли, Сальери, La la la la. . . Ah, právda li, Sal’éri,
Что Бомарше кого-то отравил? Chto Bomarshé kogó-to otravíl?
   
Сальери. Sal’éri.
   
Не думаю: он слишком был смешон Ne dúmayu: on slíshkom bïl smeshón
Для ремесла такого. Dlya remeslá takógo.
   
Моцарт. Mótsart.
   
                    Он же гений,                     On zhe géniy,
Как ты, да я. А гений и злодейство — Kak tï da ya. A géniy i zlodéystvo —
Две вещи несовместные. Не правда ль? Dve véshchi nesovméstnïe. Ne právda l’?
   
Сальери. Sal’éri.
   
Ты думаешь? Tï dúmaesh’?
   
(Бросает яд в стакан Моцарта.) (Brosáet yad v stakán Mótsarta.)
   
               Ну, пей же.                Nu, pey zhe.
   
Моцарт. Mótsart.
   
                         За твое                           Za tvoyó
Здоровье, друг, за искренний союз, Zdoróv’e, drug, za ískrenniy soyúz,
Связующий Моцарта и Сальери, Svyazúyushchiy Motsárta i Sal’éri,
Двух сыновей гармонии. Dvuh sïnovéy garmónii.
   
(Пьет.) (P’yot.)
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    Постой,                     Postóy,
Постой, постой! . . Ты выпил? . . без меня? Postóy, postóy!.. Tï vïpil?.. bez menyá?
   
Моцарт (бросает салфетку на стол). Mótsart (brosáet salfétku na stol).
   
Довольно, сыт я. Dovól’no, sït ya.
   
(Идет к фортепиано.) (Idyót k fortepiáno.)
   
Слушай же, Сальери, Slúshay zhe, Sal’éri,
Мой Requiem. Moy Requiem.
   
(Играет.) (Igráet.)
   
                    Ты плачешь?                     Tï pláchesh’?
   
Сальери. Sal’éri.
   
                    Эти слезы                     Éti slyózï
Впервые лью: и больно и приятно, Vpervíe l’yu: i ból’no i priyátno,
Как будто тяжкий совершил я долг, Kak búdto tyázhkiy sovershíl ya dolg,
Как будто нож целебный мне отсек Kak búdto nozh tselébnïy mne otsyók
Страдавший член! друг Моцарт, эти слезы. . . Stradávshiy chlen! Drug Mótsart, éti slyózï…
Не замечай их . Продолжай , спеши Ne zamecháy ih. Prodolzháy, speshí
Еще наполнить звуками мне душу. . . Eshchyó napólnit’ zvúkami mne dúshu…
   
Моцарт. Mótsart.
   
Когда бы все так чувствовали силу Kogdá bï vse tak chúvstvovali sílu
Гармонии! но нет: тогда б не мог Garmónii! No net: togdá b ne mog
И мир существовать; никто б не стал I mir sushchestvovát’; niktó b ne stal
Заботиться о нуждах низкой жизни; Zabótit’sya o núzhdah nízkoy zhízni;
Все предались бы вольному искусству. Vse predalís’ bï vól’nomu iskússtvu.
Нас мало избранных, счастливцев праздных, Nas málo ízbrannïh, schastlívtsev prázdnïh,
Пренебрегающих презренной пользой, Prenebregáyushchih prezrénnoy pól’zoy,
Единого прекрасного жрецов. Edínogo prekrásnogo zhretsóv.
Не правда ль? Но я нынче нездоров, Ne právda l’? No ya nïnche nezdoróv,
Мне что-то тяжело; пойду, засну. Mne chtó-to tyázhelo; poydú, zasnú.
Прощай же! Proshcháy zhe!
   
Сальери. Sal’éri.
   
               До свиданья.               Do svidán’ya.
   
(Один.) (Odín.)
   
                         Ты заснешь                          Tï zasnyósh’
Надолго, Моцарт! но ужель он прав, Nadólgo, Mótsart! No uzhél’ on prav,
И я не гений? Гений и злодейство I ya ne géniy? Géniy i zlodéystvo
Две вещи несовместные. Неправда: Dve véshchi nesovméstnïe. Neprávda:
А Бонаротти? или это сказка A Bonarótti? ili éto skázka
Тупой, бессмысленной толпы — и не был Tupóy, bessmíslennoy tolpï— i ne bïl
Убийцею создатель Ватикана? Ubíytseyu sozdátel’ Vatikána?

1826-30

Gofman 1937: 792-99; Blagoy/Bondi VII: 123-34.

Search

Pages